От старых друзей весточки нет, грустно.
А на душе от свежих газет – пусто,
И от несвежих не велика потеха.
Правда, был армейский дружок, уехал.
Ой-йо, ой-йо, ой-йо,
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.
Запил сосед у них на фабрике стачка.
С чем беда – осталась 1 пачка.
На кухне записка «Не жди, осталась у Гали».
По телику реется, как дальше жить… ДОСТАЛИ!
Ой-йо, ой-йо, ой-йо,
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.
Скорей бы лед встал,
Пошел бы тогда на рыбалку.
Чего бы поймал, знакомым отдал бы.
Луна появилась и лезет настырно,
Все выше и выше.
Сейчас со всей мочи завою с тоски –
НИКТО НЕ УСЛЫШИТ!!
Ой-йо, ой-йо, ой-йо,
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.
Никто не услышит.
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.
А на душе от свежих газет – пусто,
И от несвежих не велика потеха.
Правда, был армейский дружок, уехал.
Ой-йо, ой-йо, ой-йо,
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.
Запил сосед у них на фабрике стачка.
С чем беда – осталась 1 пачка.
На кухне записка «Не жди, осталась у Гали».
По телику реется, как дальше жить… ДОСТАЛИ!
Ой-йо, ой-йо, ой-йо,
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.
Скорей бы лед встал,
Пошел бы тогда на рыбалку.
Чего бы поймал, знакомым отдал бы.
Луна появилась и лезет настырно,
Все выше и выше.
Сейчас со всей мочи завою с тоски –
НИКТО НЕ УСЛЫШИТ!!
Ой-йо, ой-йо, ой-йо,
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.
Никто не услышит.
Ой-йо, ой-йо, ой-йо.